Адам Майк

То и дело копошились вопросы в голове, как муравьи в муравейнике в то время, когда рука ворошила в камине горящие, сгоревшие и только разгорающиеся этапы всей моей жизни. Мне тридцать лет. В доме – ни гостей, ни веселья, ни поднимающего настроения шума, ни праздничного стола с суетящейся красавицей-женой, ни снующих туда-сюда непоседливых детей мал-мала меньше. Пятнадцать килограммов макулатуры, по килограмму в год, – вот мои дети. Я с удовольствием уничтожал пятнадцать лет собственной жизни! О...